Когда выхожу из кафедры, Ванька всё ещё ждет меня, опираясь о стену. Мне кажется, что я ему нравлюсь. Не знаю, так ли это на самом деле, потому что он никогда не говорил о своей симпатии прямо, но это чувствуется что ли… Его смущение в разговоре, предложение помощи и комплименты в мою сторону. Сегодня он сказал, что я очень красивая, когда улыбаюсь. До этого он не видел моей улыбки, потому что веселиться мне не хотелось…

Я часто задаюсь вопросом, смогу ли я когда-нибудь начать новые отношения? Получится ли у меня впустить в своё сердце чужого мужчину? Переступить черту и лечь в постель с другим? На эти вопросы ответ пока один - нет, нет и ещё раз нет. Возможно, это пройдет со временем, когда я окончательно излечусь...

- Ты не бывала в новой кофейне на Чайковского? – спрашивает Ваня, когда мы оказываемся на улице.

Сегодня все ещё льет дождь, только уже не такой сильный как вчера. И зонт сегодня со мной, и обувь непромокаемая. На всякий случай положила себе в сумку ещё и плащ.

- Я редко где бываю, Вань. Обычно дом-работа-университет.

- Говорят, там варят изумительный латте. Прогуляемся?

Я открываю зонт и спускаюсь по ступеням. Вообще-то у меня сегодня вечерняя смена в ресторане, но до неё ещё целых три часа. Мы вполне успеем посидеть в новой кофейне.

Я открываю рот, чтобы ответить сокурснику согласием, как вдруг вижу на парковке знакомый автомобиль. Тело немеет, а мир вокруг замирает, потому что Давида я тоже вижу. Он курит, сунув свободную руку в карман, и смотрит в нашу с Ваней сторону. Долго и пристально смотрит, заставляя меня съежиться словно от сильного порыва ветра. Ноги отчего-то начинают заплетаться, язык прилипает к нёбу, а сердце ускоряет ритм и громко-громко барабанит в грудной клетке. Этого я ждала и боялась больше всего на свете.

- Так что насчёт кофейни, Кать? – задает вопрос Ваня, когда я слишком долго молчу.

- Ты прости, но сегодня никак, - перевожу взгляд на сокурсника, выдавливаю измученную улыбку, зная, что Юсупов по-прежнему на нас смотрит.

- Ладно, я не в обиде. Набери по поводу курсовой, ладно?

- Обязательно, Вань, - киваю ему.

Сокурсник уходит, оставляя меня стоять в нескольких метрах от автомобиля Давида. Поворачиваюсь к бывшему мужу, несмело шагаю. Вдруг он приехал не ко мне? Что если случайно здесь оказался?

Между нами остается примерно три метра, и я замираю. Рука с зонтом слабовольно опускается, дождь начинает поливать волосы и лицо, смывая с меня подобие макияжа и портя причёску, которую я старательно укладывала с утра. Карие глаза, которые смотрят в мои выворачивают наизнанку душу. Становится сложно дышать и каждый вдох вымученный, а выдох – рванный.

Воспоминания тут же атакуют сознание и возвращают в прошлое. Будто и не было тех девяносто шести дней разлуки, словно не было никакого развода и глубокой боли, скребущей меня по ночам. Как бы мне не хотелось, чтобы было иначе, но я по-прежнему люблю Давида всем своим сердцем и душой.

- Привет, - голос выходит хриплым и низким.

Давид делает два шага навстречу, сокращая расстояние между нами. Он здесь, он приехал. Случайно или нет, сейчас это не имеет никакого значения.

- Садись в машину, - произносит Юсупов вместо приветствия.

Глава 53.

***

- Садись в машину, - произносит Юсупов вместо приветствия.

В тоне Давида сквозит раздражение. Он резко открывает дверцу автомобиля и указывает мне на переднее сиденье. Могу только догадываться, что послужило причиной его настроению, но, тем не менее, послушно забираюсь в машину и пристегиваю ремень безопасности.

От волнения покалывает кончики пальцев. О чем мы будем разговаривать и куда он меня повезёт? Это разовая акция или он приехал, чтобы… Нет, думать о том, что Давид оказался в этом городе ради меня не хочу. Слишком больно будет осознавать реальность. В нашем семейном прошлом я часто строила иллюзии насчёт мужа и потом болезненно переживала, когда всё шло совершенно иначе.

Юсупов опускается на водительское место и заводит двигатель. Оглядываюсь по сторонам и, убедившись, что за нами едет автомобиль с охраной, откидываюсь на спинку кресла.

За окном то и дело мелькают знакомые улицы, дома и деревья. Этой дорогой я обычно иду после университета к дому. Было бы глупо предполагать, что Давид не знает, где я живу. Уверена, он и раньше беспокоился, и спрашивал через свои каналы обо мне. Он всегда меня жалел.

- Как… как твои дела? – прокашливаюсь и задаю вопрос, разрывая тишину в салоне.

Поворачиваюсь корпусом в сторону Юсупова, внимательно всматриваюсь в его профиль, пользуясь случаем. В груди неприятно ноет, потому что чувства к бывшему мужу, как и прежде, живы. К тому же, надо мной постоянно витают непрошенные мысли, предполагая десятки вариантов, что было бы с нами, если бы ребёнок внутри меня жил и толкался.

- Ты надолго в Краснодар?

Давид не спешит отвечать, откинувшись в кресле и о чем-то размышляя. От волнения задаю один вопрос за другим и ещё сильнее нервничаю, когда он молчит.

- На неделю максимум, - произносит наконец.

Значит, не за мной…

Громкий вдох непроизвольно вырывается из груди, а слёзы щиплют глаза. Поспешно отворачиваюсь к окну и смотрю в небо, пытаясь предотвратить распирающее изнутри ощущение горечи и тоски.

- Как ты? – спрашивает Давид. – Встречаешься с тем парнем?

Он кивает в сторону Ваньки, который остановился на «зебре».

Я удивленно смотрю на бывшего мужа и несколько раз подряд моргаю. Его голос спокоен и уравновешен, но мне показалось, что присутствие рядом со мной сокурсника Давиду не понравилось.

- Да… Да, встречаюсь, - отвечаю с вызовом.

Мне хочется посмотреть, какое действие будут иметь мои слова. Хочется понять, что ему не всё равно…

Юсупов останавливается на светофоре и поворачивает голову в мою сторону. Его взгляд жалит, вытягивает из самых глубин моих воспоминаний самое больное и растерзанное до крови. Он тоже помнит. Всё помнит, я же вижу.

Так отчаянно хочется его коснуться… Провести кончиками пальцев по лицу, задеть колючую щетину, попробовать на вкус его губы, ощутить, как дико и одновременно приятно он умеет целовать…

- Ты перестала созваниваться с психологом, - произносит, глядя в глаза.

Я выдерживаю его взгляд и нервно сглатываю колючий комок, который застыл в горле. Интересно, когда-нибудь мне станет легче его видеть? Через год, два или десять? Сомневаюсь, что это станет возможным.

- Много времени занимает работа и обучение в вузе, - отвечаю спокойным тоном. – Но я перезвоню ей, как только сдам сессию.

Давид резко трогает с места и разгоняет автомобиль до максимальной скорости, заставляя меня вжаться от страха в сиденье.

- Только ответь, какого хрена ты приехала за братом?! Какого чёрта работаешь на него?!

Я понимаю, что эти хлесткие вопросы больше риторические, поэтому смиренно молчу и принимаю их один за другим.

- Я дал тебе недостаточно денег? – ещё раз бросает короткий взгляд в мою сторону, показывая сколько чертей пляшут в его бездонных глазах. -  Ты могла бы улететь в любой уголок мира, но поплелась в криминал, от которого я хотел уберечь тебя. Уберечь, понимаешь?

Мне ничего не остается, кроме как кивнуть, уже не обращая внимания на крупные капли слёз, стекающие по моему лицу. Ему не всё равно… Конечно же ему не всё равно…

- Думаешь я могу спокойно жить, зная, что за любую выходку брата тебя могут опять похитить? Блядь, да ты каждую ночь снишься мне, - произносит с раздражением. - В крови и молящая о помощи. Нихрена не получается расслабиться и не думать об этом.

Я медленно тяну к нему руку и мягко касаюсь плеча. В его теле чувствуется мощное напряжение и кипящая в венах злость. Я резко одергиваю руку и отшатываюсь. Кажется, если бы он мог сейчас бить, то одним только своим ударом отправил человека в нокаут.

Давид резко тормозит у подъезда и глушит двигатель. Не успела оглянуться, как мы приехали к моему дому… Дождь за окном мелко тарабанит по крыше и выходить из салона совсем не хочется.